Марина абрамович эксперимент: Страшный эксперимент — художница стояла 6 часов смирно и позволяла зрителям творить с ней что угодно » BigPicture.ru

Страшный эксперимент — художница стояла 6 часов смирно и позволяла зрителям творить с ней что угодно » BigPicture.ru

Югославская художница, организатор перформансов Марина Абрамович — неоспоримый авторитет в мире современного искусства. Абрамович называют бабушкой искусства перформанса. О ее перформансах и инсталляциях продолжают говорить десятилетия спустя. Одна из самых известных ее акций называлась «Rhythm 0» и была организована в 1974 году в Неаполе. Этот перформанс еще на стадии задумки таил в себе опасность, но, когда он начался, события развивались слишком быстро.

Поначалу к Марине Абрамович подходили только фотографы.

Задумка перформанса «Rhythm 0» была очень проста: Абрамович должна была стоять смирно в течение шести часов, в то время как люди, которые пришли на нее посмотреть, могли делать с ней все, что им вздумается, используя любой из 72 предметов, которые она положила на стол рядом.

Спустя какое-то время люди начали выбирать предметы на столе.

Абрамович стояла посреди комнаты с табличкой на груди, которая гласила:

«Инструкции: на столе лежат 72 предмета, которые можно применять ко мне как хочется. Перформанс. Я — объект. В этот промежуток времени я несу полную ответственность. Длительность: 6 часов (8 часов вечера — 2 часа ночи)».

Некоторые люди заставляли ее сесть, чтобы можно было унижать ее.

На столе лежали «предметы для удовольствия» и «предметы для разрушения». Среди безвредных предметов были цветы и перья. Среди опасных — нож, бритвенные лезвия и заряженный пистолет.

Зрители меняли положение тела художницы.

То, что происходило следующие шесть часов, было по меньшей мере ужасно.

Некоторые прикрепляли к ней различные предметы.

Художественный критик Томас Макэвилли, который наблюдал за перформансом, вспоминает:

«Все началось с малого. Кто-то развернул ее вокруг оси. Кто-то поднял ее руки вверх. Кто-то к ней интимным образом прикоснулся».

Один мужчина использовал лезвие, чтобы сделать у нее на шее надрез.

Затем, как рассказал Макэвилли, произошло следующее:

«На третий час с нее срезали лезвиями всю одежду. На четвертый час теми же лезвиями начали исследовать ее кожу. Ее подвергли сексуальным домогательствам. Она была так сосредоточена на произведении, что не стала бы сопротивляться ни изнасилованию, ни убийству».

В последние два часа все стало еще хуже.

Кто-то заставил ее направить на себя пистолет.

Собственные впечатления Абрамович от того, что люди с ней делали, оказались еще более ужасающими. Художница вспоминает:

«Я чувствовала себя изнасилованной, они срезали одежду, они втыкали мне в живот шипы роз, приставляли пистолет к моей голове, другой бы сломался».

Некоторые мужчины раздевали и лапали ее.

Когда прошло шесть часов, Абрамович начала ходить среди зрителей. Они не могли смотреть ей в глаза.

Насилие и сексуальные домогательства к концу перформанса достигли невероятных масштабов.

Абрамович отметила после перформанса, что люди не хотели никакого конфликта с ней. Они не хотели, чтобы их считали ответственными или осуждали за то, что они делали. Казалось, они хотят забыть, с каким удовольствием причиняли ей боль.

«Эта работа раскрывает нечто ужасное о человечестве. Она показывает, как быстро человек может причинить тебе боль при подходящих обстоятельствах. Она показывает, как легко обезличить человека, который не сопротивляется, который не защищает себя. Она показывает, что, если создать соответствующие обстоятельства, большинство „нормальных“ людей, очевидно, могут стать очень жестокими».

Видео, в котором Марина Абрамович рассказывает о своем жутком перформансе:

Смотрите также:
Эксперимент «Вселенная-25»: как рай стал адом,
6 советских традиций, которых нам сильно не хватает,
Добровольное голодание: чем закончился Миннесотский эксперимент 1944 года,
10 психологических экспериментов о поведении человека, которые открывают неприятную правду о нас

А вы знали, что у нас есть Telegram и Instagram?

Подписывайтесь, если вы ценитель красивых фото и интересных историй!

Эксперимент Марины Абрамович: непознанные границы возможного…

Мастер искусства выносливости, бабушка искусства перформанса, непререкаемый авторитет в мире современного творчества… Это все о ней, Марине Абрамович, художнице из Белграда, родившейся в Югославии в послевоенном 1946 году и вот уже более полувека ставящей под сомнение устоявшиеся шаблоны, сдвигающей границы возможного, открывающей новые параметры идентичности.

Если эти термины пока мало о чем говорят вам или вы хотели бы узнать об этом больше, ждем вас на нашей программе «Самопознание», а пока расскажем больше о самой Марине Абрамович. Она поставила множество экспериментов на грани нормальности и извращения, однако есть один, который поразил мировую общественность более всего. Речь пойдет о знаменитом эксперименте «Ритм 0», организованном в 1974 году в одном из выставочных центров Неаполя.

Эксперимент «Ритм 0»: можно все!

Суть эксперимента простая и страшная одновременно. Участникам предложено на выбор 72 предмета, которые они могут применить против подопытного человека любым образом. На это участникам отводится 6 (шесть) часов. Среди предметов были как вполне безобидные (цветы, торт, вино, ложка), так и представляющие потенциальную опасность колюще-режущие предметы (нож, гвозди, скальпель и прочее). Был даже пистолет, по некоторым сведениям, заряженный. Предметы были классифицированы следующим образом:

1. Дарящие наслаждение.
2. Приносящие боль.
3. Смертельно опасные.

В качестве подопытной выступила сама Марина Абрамович, предварив эксперимент инструкцией: «На столе 72 предмета, которые вы можете использовать так, как хотите. Я – объект. В течение времени эксперимента я беру на себя полную ответственность». Время эксперимента было определено с 20:00 до 2:00. Интересная деталь: до 28 лет мама Марины Абрамович запрещала ей выходить из дома после 22 часов, и к 10 вечера уже взрослая и, кстати, замужняя Марина была обязана быть дома. В 1974 году Марине как раз исполнилось 28 лет…

Вернемся к эксперименту. Он был задуман для того, чтобы выяснить, как меняется поведение человека в условиях вседозволенности. Как оказалось, в условиях вседозволенности люди могут зайти достаточно далеко. Не все, конечно, но многие. Начался эксперимент вполне невинно: участники задействовали безопасные предметы, несли Марине цветы, предлагали торт и вино.

Затем начались более решительные действия: сначала – поцелуи, потом – прикосновения, все более интимного характера, а после в ход пошли колюще-режущие предметы. Одежда была изрезана в клочья, а ближе к концу эксперимента появились кровоточащие надрезы на теле, в том числе лице и шее объекта. Отметим, что не все участники занимались подобного рода издевательствами. Наоборот, некоторые заступались за Марину. В частности, когда один из участников приставил к ее виску пистолет и положил ее же палец на курок, другой участник попытался воспрепятствовать этому, т.к. была информация, что пистолет заряжен.

Весьма интересной была реакция участников эксперимента, когда все закончилось. Они буквально выбегали из помещения, не желая общаться и даже встречаться взглядом с человеком, которого лишь несколько минут назад подвергали мучениям. И уж, конечно, они не желали нести никакую ответственность за итоги эксперимента, отчасти верно полагая, что если эту ответственность взяла на себя сама Марина Абрамович, то, в принципе, это ее личное дело, что позволять делать с собой, а что – нет. Да и библейскую заповедь «Не искушай» никто не отменял.

Сама Марина Абрамович после этого эксперимента обнаружила у себя первую прядь седых волос, а комментируя итоги перформанса, сказала, что

это просто удивительно, как быстро человек может вернуться в полудикое пещерное состояние, если ему это будет позволено. По ее мнению, эксперимент наглядно показал, что, оставляя решение за публикой, человек рискует быть убитым.

Справедливости ради, стоит отметить, что Марина Абрамович неоднократно подвергала себя мучениям в ходе ею же придуманных перформансов. Причем в большинстве случаев сценарий был прописан заранее, и мучения были вполне предсказуемыми. А ставились такие эксперименты для того, чтобы выявить границы возможностей человека и найти ресурсы, которые позволят ему сделать невозможное.

Так, в рамках перформанса «Смерть себя» Марина вместе с партнером по эксперименту соединили свои верхние дыхательные пути специальным приспособлением – так, чтобы выдыхаемый воздух попадал в легкие партнера. Вполне предсказуемо оба участника вскоре потеряли сознание из-за перенасыщения углекислым газом. Ценность исследования состояла в том, чтобы вычислить время, которое человек может дышать в таком режиме. В рамках эксперимента «Смерть себя» это время было зафиксировано на показателе 17 минут – именно столько прошло с момента старта эксперимента до потери сознания участниками.

Достаточно жестким было и «Балканское барокко» – перформанс, за который Марина Абрамович получила в 1997 году «Золотого льва» Венецианского биеннале. В ходе сего действа, происходившего в тесном непроветриваемом подвале, Марина по 7 часов в день отмывала от крови кости. Перформанс был посвящен памяти жертв войны в Югославии. Но давайте вновь вернемся к эксперименту «Ритм 0» и чуть подробнее рассмотрим его итоги.

Итоги эксперимента «Ритм 0»: легко и страшно…

Мы уже начали говорить об итогах эксперимента «Ритм 0» и впечатлениях самой Марины Абрамович, которыми она пожелала поделиться с заинтересованными лицами. Теперь систематизируем все выводы.

Основные выводы эксперимента «Ритм 0»:

1. Люди запросто обезличивают того, кто не оказывает сопротивления и не пытается защититься.
2. В условиях безнаказанности и вседозволенности люди с легкостью переходят к издевательствам над другими людьми.
3. В условиях безнаказанности и вседозволенности большинство обычных людей способны на немотивированную жестокость.

Можно ли сказать, что такие выводы были полностью неожиданными? Вряд ли, ведь многие психологи исследовали тему человеческой жестокости, безнаказанности, вседозволенности, психологии толпы, виктимизации поведения, когда жертва провоцирует преступника. А классик социальной психологии Курт Левин подробно описал суть и сценарий такого развития событий в соответствующих обстоятельствах.

Найти ответ на вопрос, насколько далеко могут зайти в своей жестокости люди, когда знают, что им за это ничего не будет, можно было, подняв архивы и свидетельства преступлений фашистского режима и бесчеловечных экспериментов над людьми в концлагерях. К 70-м годам 20-го столетия свидетельства преступлений нацизма были уже достаточно подробно задокументированы и преданы огласке.

В фашистских концлагерях надсмотрщики и экспериментаторы тоже думали, что им ничего не будет, а ведь среди них были достаточно хорошо образованные люди: офицеры, закончившие высшие военные учебные заведения, врачи, ученые. И этот бесчеловечный эксперимент под названием «фашизм» длился долгие годы, так что материалов, на основе которых можно было сделать соответствующие выводы, было много.

Почему Марина Абрамович пошла на такой эксперимент и приняла все связанные с ним риски? Почему не прекратила сие действо, когда дело приняло скверный оборот? Выше мы приводили ее объяснения, однако свои версии имеются и у ее коллег, читавших про этот эксперимент:

1. Она была полностью сконцентрирована на цели эксперимента и была намерена довести его до конца.
2. Она работала на свою известность и собственную популярность, для чего нашла вполне подходящим такой эксперимент.
3. Она желала преподать урок участникам эксперимента.
4. Она хотела получить неординарный жизненный опыт и считала, что страдания ведут к развитию и творческому росту.
5. Она находилась в шоковом состоянии и объективно не могла ничего предпринять.

У последнего пункта много оппонентов: Марина Абрамович завершила эксперимент точно в срок, т. е. в 2 часа ночи, и точно по сценарию, начав движение по помещению, в то время как сам эксперимент предполагал безынициативность и подчинение подопытного. Это заставляет думать, что, как исследователь, она все делала осознанно с начала и до конца.

А вот пункт насчет ее желания преподать урок участникам эксперимента сбрасывать со счетов не стоит. Марина Абрамович всегда стремилась к взаимодействию со своим зрителем. Так, в 2010 в Нью-Йорке она организовала перформанс под названием «В присутствии художника», в ходе которого она пыталась установить зрительный контакт с посетителями перформанса. Действо в общей сложности продолжалось 736 часов 30 минут (естественно, с перерывами), а художница установила зрительный контакт с полутора тысячами посетителей.

Свои выводы сделали и сторонние специалисты, подробно изучившие материалы эксперимента. Один из прикладных практических выводов звучит следующим образом: «Чем дольше мы позволяем нарушать свои границы, надеясь на добрую волю и понимание со стороны другого человека, тем труднее будет остановить процесс вторжения, а после – залечить раны. Очень часто человек по отношению к другому делает то, что ему позволено делать, и быстро прекращает это, встретившись с первыми же признаками сопротивления».

«Ритм 0»: продолжение следует

Спустя 35 лет, в 2009 году Марина Абрамович вернулась к своему перформансу. Сценарий был частично воспроизведен в Музее современного искусства в Нью-Йорке, однако, в отличие от оригинальной версии, все 72 предмета были прочно прикреплены к столу и пользоваться ими было запрещено. На стену проецировались слайды, запечатлевшие ход эксперимента в 1974 году в Неаполе. Марина Абрамович рассказала присутствующим о том перформансе и своих ощущениях, и повторила вывод 35-летней давности: «Если вы оставите решение за общественностью, вы можете быть убиты».

Возможно, большинству из нас и так понятно, что перформансы Марины Абрамович вызывали неоднозначную реакцию. Но мы все-таки скажем, что на протяжении жизни Марину Абрамович многократно обвиняли в ненормальности. Только за последние пару лет Абрамович неоднократно оказывалась в центре скандалов.

Так, в 2020 году рекламный ролик гарнитуры HoloLens 2 с участием Марины Абрамович собрал порядка 24 тысяч дизлайков, после чего Microsoft его удалила. Пользователи, в числе прочего, обвиняли Абрамович в пропаганде сатанизма и считали, что такой уважаемой компании как Microsoft не стоит привлекать к маркетинговым компаниям таких персонажей как Абрамович.

А в 2019 году набожные поляки выступили против проведения выставки работ Марины Абрамович в Центре современного искусства «Знаки времени» в Торуни во время Великого поста. Они назвали происходящее «сатанинским вернисажем» и потребовали от властей защитить их от тлетворного влияния этого, с их точки зрения, сомнительного искусства.

Вот такая она, Марина Абрамович. Относиться к ней и ее творчеству можно по-разному, однако если мы желаем оставаться цивилизованным обществом, то должны признавать за художником свободу творчества и право на самопознание. К слову, приглашение на нашу программу «Самопознание» все так же в силе!

Удачи!

Ключевые слова:1Самопознание

«Ритм 0», Марина Абрамович, 1974

Ритм 0 сербской художницы Марины Абрамович состоит из семидесяти двух объектов, расположенных на длинном столе, покрытом белой скатертью, а также шестидесяти девяти слайдов. Слайды проецируются на стену галереи над столом с помощью проектора, установленного на подставке. Среди предметов на столе есть описание одноименного спектакля в рамке, который проходил в Studio Morra в Неаполе в 1974 году. Слайды документируют этот спектакль, а объекты воспроизводят оригинальный использованный реквизит. Многие из них являются скоропортящимися предметами, такими как продукты питания и цветы, которые необходимо заменять каждый раз, когда выставляется работа. Работа была переделана для выставочных целей в 2009 году.в рамках ретроспективной выставки Абрамовича в Музее современного искусства в Нью-Йорке. Он существует в издании, состоящем из трех плюс два художественных корректуры, и копия Тейт занимает первое место в этом издании.

The list of props in the work is as follows:

gun
bullet
blue paint
comb
bell
whip
lipstick
pocket knife
fork
perfume
spoon
cotton
flowers
matches
rose
candle
mirror
стакан для питья
Polaroid Camera
Пехо
Цепи
Ногти
Иглу
Безопасная штифта
Шарик
Brush
Повязка
Красная краска
Белая краска
Стрелки
ПЕРНАЯ
КНИГА
СВЕТИЙ ЛЕЙКОЙ ПАС
палочка
баранья кость
газета
хлеб
вино
мед
соль
сахар
мыло
торт
металлическое копье
коробка бритвенных лезвий
блюдо
флейта
лейкопластырь
alcohol
medal
coat
shoes
chair
leather strings
yarn
wire
sulphur
grapes
olive oil
water
hat
metal pipe
rosemary branch
scarf
handkerchief
scalpel
apple

Abramovic’s original intention for the piece поясняется ее письменными инструкциями, которыми сопровождалась работа:

Инструкции.
На столе 72 предмета, которые можно использовать на мне по своему усмотрению.

Перформанс
Я объект.
В течение этого периода я беру на себя полную ответственность.

1974
Продолжительность: 6 часов (с 20:00 до 2:00)
Studio Morra, Неаполь
(Воспроизведено в Biesenbach 2009, p.74.)

Таким образом, в течение шести часов посетителям предлагалось использовать любой предметы со стола на художницу, которая подвергла себя их обработке. Художник заявил: «Опыт, который я извлек из этой работы, заключался в том, что в своих собственных выступлениях вы можете зайти очень далеко, но если вы оставляете решения публике, вас могут убить» (цитируется по Ward 2009)., стр. 132). Важно отметить, что для музейной экспозиции пистолет был деактивирован и вместе с другими опасными предметами закреплен на столе. В намерения артиста не входит повторение перформанса. Вместо этого, в то время как многие перформансы основаны только на фото- или видеодокументации, эта работа физически включает «инструменты», используемые в качестве реквизита в представлении (или их копии), так что механика угрозы и соблазнения, разыгрываемая в оригинальном произведении, ощутима. зрителю, особенно в сочетании со слайдами, документирующими событие.

Как и во многих работах Абрамовича, темы, связанные с телесностью, выносливостью, болью и постановкой аутентичных живых действий, затрагиваются экспериментальным путем, сопряженным с определенным риском и страданиями. Предметы, которые можно было «использовать на ней», были выбраны так, чтобы представлять как боль, так и удовольствие. Через риск для себя в этой работе и принятие этого риска Абрамович также исследовала коллективные действия и ответственность. Ритуальный и квазисакральный характер стола как алтаря — общая тема в творчестве Абрамович, как и ее собственный перформативный вклад. Ее роль шаманки была разыграна в ее спектакле для нее в 2009 году.ретроспектива в Музее современного искусства: под названием Художник присутствует , в ней она сидела в медитативном состоянии и смотрела в глаза одному посетителю за раз на протяжении всего шоу.

Rhythm 0 — одна из самых важных работ Абрамовича. Это была последняя работа в серии индивидуальных перформансов боди-арта, которая началась с Rhythm 10 , и, по словам художника, она представляет «выводы моего исследования тела в сознании и бессознательном» (Abramovic in Biesenbach 2009)., стр.74). Например, в Rhythm 10 Абрамович использовала коллекцию из двадцати ножей, чтобы несколько раз проткнуть лист бумаги между пальцами. Каждый раз, когда она порезалась, она меняла ножи, пока не использовала все ножи. Эта серия была сделана непосредственно перед важной серией работ, созданных Абрамовичем в сотрудничестве с художником Улаем (Франк Уве Лайзипен).

Дальнейшее чтение

РоузЛи Голдберг, Перформанс: от футуризма до наших дней , Лондон, 1999, стр. 165.
Фрейзер Уорд, «Марина Абрамович: приближаясь к нулю», в Анне Дезёз (ред.), Произведение «Сделай сам»: участие от Fluxus до новых медиа , Манчестер, 2009 г., стр. 132–44.
Клаус Бизенбах (редактор), Марина Абрамович : Художник присутствует , каталог выставки, Музей современного искусства, Нью-Йорк, 2009 г.

Кэтрин Вуд
март 2010 г. что, по вашему мнению, мы должны улучшить или изменить? Мы бы хотели получить от Вас отзывы.

Художник-перформанс Марина Абрамович: «Я была готова умереть» | Культура

В 1974 году Марина Абрамович провела ужасающий эксперимент. В галерее в своем родном Белграде, Сербия, она разложила 72 предмета на козлах и предложила публике использовать их на ней любым способом, который они сочтут нужным. Некоторые предметы были доброкачественными; боа из перьев, немного оливкового масла, розы. Других не было. «У меня был пистолет с пулями, моя дорогая. Я был готов умереть». Через шесть часов она ушла, мокрая от крови и слез, но живая. «Как мне повезло», — говорит она со своим все еще сильным акцентом и смеется.

В июне этого года Абрамович, которая в свои 67 лет иногда называет себя «бабушкой искусства перформанса», откроет выставку в лондонской галерее Serpentine. будет смелее и уязвимее, чем она была и в Белграде, и в Музее современного искусства в Нью-Йорке четыре года назад. Затем Абрамович сидела в кресле в галерее по восемь часов в день, а посетители стекались и один за другим занимали стул напротив нее. Некоторые плакали; другие засмеялись. По крайней мере, одна из них сняла с себя всю одежду, и охрана должна была снять ее. В течение трех месяцев Абрамович сидел там, невозмутимый, за это время «Художник присутствует» привлек в галерею рекордное количество людей и стал одним из самых известных и противоречивых перформансов, когда-либо поставленных. Fox News очень рассердился на то, что все это значило, и назвал ее «каким-то провокатором югославского происхождения», а куратор галереи Уитни назвал ее «одним из самых значительных художников второй половины 20-го века». Со своей стороны, Абрамович сел. И сел. И сел.

И вот она пасмурным утром в студии в Бруклине, одетая с ног до головы в платье своего любимого дизайнера Givenchy, и грызет что-то похожее на пилюлю для космонавтов. Для своего шоу Serpentine Абрамович должна быть в хорошей физической и умственной форме. Она на строгой диете и вскоре уезжает в Бразилию, чтобы встретиться с каким-то шаманским советником. Ей это понадобится; лондонская выставка, которая называется «512 часов» из-за времени, которое она проведет в галерее, удалит даже те несколько фрагментов структуры, за которые цеплялась выставка MoMA. На этот раз ни стула, ни стола. Вместо этого весь день каждый день с 11 июня по 25 августа Абрамович будет бродить по галерее, где после того, как ее попросят снять пальто, часы и все их устройства, посетители будут приглашены войти и посмотреть на нее. «Это публика и я, и ничего больше», — говорит она. «Я забрала предметы. Но встреча…» Она улыбается. «Я никогда не делал ничего столь радикального, как это. Это настолько несущественно, насколько это возможно».

«Нет ничего более трагичного, чем художники 70-х, которые все еще творят искусство 70-х». Фотография: Майк МакГрегор

Когда перформанс плохой, он хуже всего на свете, и даже хорошие вещи уязвимы для насмешек. На бумаге ничего не видно; женщина бродит по галерее – где тут артистизм? Тем, кто испытывает искушение насмехаться, следует посмотреть документальный фильм HBO о шоу Абрамовича в Музее современного искусства, чтобы увидеть, как бесперспективная предпосылка на самом деле превратилась в серию необычайно трогательных встреч. С первых дней своего пребывания в Сербии Абрамович подвергала себя крайнему физическому и психологическому давлению, чтобы вывести зрителей из обычного образа мышления. «Среда — это тело», — говорит она, и так говорят все артисты перформанса, но когда Абрамович режет себя ножом или врезается своим телом в стену, это делается с такой чистотой цели, что зритель временно приподнимается. самих себя. Это противоположность сенсационности или эксгибиционизму — жест самоуничтожения в романтическом смысле — и сидеть неподвижно в течение трех месяцев, приглашая к общению с незнакомцами, — это то, что в контексте измученной и рассеянной жизни, в которой мы живем, делает совершенным. смысл. Неудивительно, что люди плакали.

«Вы должны быть в состоянии, в котором вы полностью уверены в своей способности создавать такого рода харизматическое пространство», — говорит она и в настоящее время не спит ночью «в полной панике» по поводу повторения этого в Серпентине. «Это настоящий ад».

Лишь недавно что-то из этого стало популярным, и Абрамович стала рок-звездой, а также пообщалась с Леди Гагой, которой она помогла разработать стратегии по отказу от курения (например, подсчет рисовых зёрен). обложка модных журналов и ее профиль в стиле Марии Каллас на пути к тому, чтобы стать культовым — это плод 40-летней борьбы. На протяжении десятилетий Абрамович была бедной и незнакомой с миром искусства, безвестной, большую часть 10 лет жила в фургоне со своим тогдашним спутником жизни Уве Лайзипеном, немецким художником, выступавшим под именем Улай и с которым она водила машину. по Европе, сотрудничая с ее основополагающей работой 70-х годов. (Кстати, фургон нашли и выставили на ретроспективе MoMA, что привело Абрамович в полный ступор. «Этот фургон», — говорит она и вздрагивает).

Когда они с Улаем расстались, это было на широкую ногу: они превратили смерть своих отношений в произведение под названием «Влюбленные» (1988), в котором они шли навстречу друг другу с двух сторон Великой Китайской стены — 2500 км каждая, в течение нескольких месяцев – встреча посередине «на прощание». Если это не преданность своему искусству, то я не знаю, что это такое.

Видео Мэй Райан. guardian.co.uk

Абрамович вышел из сложной ситуации. Ее родители были тесно связаны с послевоенным коммунистическим режимом тогдашней Югославии, и ее мать воспитывала Абрамовича в домашнем хозяйстве, больше похожем на учебный лагерь, чем на семью. В 2011 году она превратила жестокое воспитание в постановку под названием «Жизнь и смерть Марины Абрамович» с Уиллемом Дефо и Энтони Хегарти из «Энтони и Джонсонов» в главных ролях, в которой она сыграла и себя, и свою мать. «На каждой репетиции я плакала от начала до конца, — говорит она. «Однажды Бобби [режиссер] сказал: «Хватит плакать об этой ерунде. Публика должна плакать, а не вы. После трех лет гастролей по Европе я был свободен. Все эти истории меня больше не трогают. невероятное чувство».

Это было после многих лет критики репрессивного характера ее семьи и ее страны с помощью перформанса. В своей пьесе «Губы Фомы» (1975) она вырезала на собственном животе пятиконечную коммунистическую звезду, чудовищно лукаво подойдя к режиму и присвоению жестокости в своих целях. В других декорациях галереи она и Улай врезались друг в друга, кричали друг другу в лицо или сидели, глядя друг на друга в течение бесконечного времени, чтобы проверить и преодолеть границы того, что терпимо. Это было волнующе, шокирующе, прежде всего, морально и всегда плывущим перед лицом обвинений в бессмысленности. Большая опасность этого вида искусства, конечно, состоит в том, что боль ошибочно принимается за смысл.

«Вначале этим дерьмом занимались только мазохисты, и это было смешно. Им нужно было лечь в психиатрическую клинику», — кивает она. «Это сложнее объяснить. В каждой культуре [есть такие] шаманы или знахари, которые терпели невероятную физическую боль, потому что это дверь, открывающаяся в подсознание. И то, как мы действительно можем контролировать боль — это как контролировать все». . Это ключ».

Опыт в Музее современного искусства свел бы с ума большинство людей – столько времени сидеть неподвижно, не говоря и не двигаясь. (В ее кресле была потайная дырка, под которой помещался ночной горшок, так что ей не нужно было вставать, чтобы пойти в туалет). Абрамович не мечтал. Весь смысл упражнения, по ее словам, заключался в том, чтобы полностью присутствовать, концентрируясь на общении с тем, кто вошел, чтобы сесть напротив нее, и «я никогда не видела столько боли в своей жизни». Огромное количество людей, которые плакали, думает она, были вызваны этой инсценированной ситуацией, в которой «некуда идти, кроме как в себя. Это было шокирующе. Но как это было просто».

Перед открытием шоу и Абрамович, и МоМА немного беспокоились, что никто не придет. Когда дело пошло, знаменитости начали подтягиваться, чтобы сесть напротив нее, в том числе, неизбежно, Джеймс Франко, а затем пришел Улай. Абрамович нарушил протокол и потянулся через стол, чтобы схватить его за руки. Все обрадовались. «Я совершенно не ожидала, что он придет, чтобы сесть. В тот момент, когда он сел — и все стали очень сентиментальными по этому поводу, потому что они проецировали на нас свои отношения — но это было так невероятно трудно. Это был единственный раз Я нарушил правила».

Что заставляет ее двигаться к вещам, которые пугают ее больше всего, а не от них?

‘Особенно тяжело работать с британской общественностью. Они очень саркастичны. Им легко становится скучно. Фотография: Майк МакГрегор

«С самого начала я понял, что учусь только на вещах, которые мне не нравятся. Если ты делаешь то, что тебе нравится, ты просто делаешь одно и то же. Ты всегда влюбляешься не в того парня. Потому что нет никаких изменений. Так легко делать то, что тебе нравится. Но дело в том, что когда ты чего-то боишься, столкнись с этим лицом к лицу, действуй. Ты становишься лучше».

Сколько стоит?

«Ах, большой. Много одиночества, моя дорогая. Если ты женщина, почти невозможно установить отношения. Ты слишком много для всех. Это слишком. Женщина всегда должна играть в это Роль хрупкого и зависимого. А если нет, то они очарованы вами, но только на короткое время. А потом хотят изменить вас и раздавить. А потом уходят. Итак, много одиноких отелей комнаты, моя дорогая».

Улай и Абрамович расстались отчасти потому, что она опережала его как художник, о чем он довольно горько размышляет в документальном фильме, едко говоря, что она стала «очень амбициозной» после того, как они расстались. Некоторые из ее сверстников критиковали Абрамович за то, что она зарабатывала деньги и одевалась от кутюр, в то время как вся ее карьера была посвящена антиматериализму — ее наименее любимая эпоха была 9-го века.0-е годы британская арт-сцена с ее «товаризацией искусства».

У нее нет на это времени. «Меня критиковало мое поколение, художники 70-х — и нет ничего более трагичного, чем художники 70-х, которые все еще занимаются искусством 70-х, — потому что я стираю все эти границы между модой и поп-музыкой. Вчера я действительно разозлился, потому что была дама, которая сказала: «Марина несерьезна, потому что хочет попасть на обложку модного журнала». И потому что я провел мероприятие с Jay Z. Она сказала, что я убил искусство перформанса. Но кто установил эти правила?»

В любом случае, она говорит: «Я люблю моду. Кто сказал, что если у тебя красная помада и лак для ногтей, ты плохой художник».

Ее искусство по-прежнему глубоко антиматериалистично. Трудно упаковывать и продавать искусство перформанса, поэтому она и привлекла его в первую очередь. Ближайшее, что вы можете получить, — это видео или фотоснимки ее культовых шоу. В 1974 году, когда она предложила публике использовать эти объекты на ее застывшей фигуре, Абрамович обнажила жестокость, скрывающуюся под поверхностью цивилизованных людей. Поначалу посетители галереи не решались к ней подойти. Затем, по сценарию «Повелителя мух», ее начали исподтишка пытать. «До сих пор остались шрамы от тех мест, где меня резали», — говорит она. «Они брали шип с розы и вонзали его мне в живот. Общественность может убить тебя. Это то, что я хотел увидеть».

Но в Музее современного искусства сделки проводились с любовью.

«Да. Я понимаю, что в людях можно выявить и худшее, и лучшее. И я узнал, как превратить это в любовь. Вся моя идея в Музее современного искусства заключалась в том, чтобы дарить безусловную любовь каждому незнакомцу, что я и сделал. , А другой [в Белграде] был вызовом для всех возможных плохих энергий: если вы дадите парню бензопилу … вы его провоцируете ».

‘Я мечтаю иметь такого идеального мужчину, который не захочет меня изменить’. Фотография: Майк МакГрегор

Невероятно, как раз перед тем, как она начала сидячую забастовку в MoMA, она начала бракоразводный процесс со своим тогдашним мужем, Паоло Каневари, итальянским художником. «В конце проекта он вернулся, на год. Еще ужаснее. Ничего больше не работало. Это было — боже — бесконечно. Но какая-то часть вас в эти периоды онемела. »

Она сейчас в отношениях?

«Нет. Конечно, я мечтаю иметь такого идеального мужчину, который не хочет меня менять. И я так не брачный материал, это ужасно. Но моя мечта — те воскресные утра, где ты завтракать и читать газеты с кем-то. Я такой старомодный в реальной жизни, и я такой не старомодный в искусстве. Но я верю в настоящую любовь, так что, возможно, это произойдет. Прямо сейчас нет, у меня нет космос. Но жизнь была хороша для меня. Много боли. Но все в порядке».

Это очень странный образ жизни, и она это знает. Как обстоят дела в Серпентине, она не знает. По ее словам, британцы такие сдержанные и склонны к насмешкам. Возможно, она вспоминает, что случилось с Дэвидом Блейном, когда он много лет назад подвешивал себя в ящике из плексигласа над Темзой и был вознагражден насмешками и людьми, выбрасывающими бутылки. Но Абрамович не принадлежит к его банальной категории шоу-бизнеса. В том, что она делает, нет иллюзии; когда она режет себя, это реально. Все дело в том, что это реально.

В любом случае, говорит она, «работать с британской публикой особенно тяжело. Они очень саркастичны. Им быстро становится скучно. Они не хотят участвовать ни в чем, что может их смутить или высмеять. И это огромный вызов». Она чертовски нервничает.

Она также смотрит дальше с августа по сентябрь, когда она поставит еще одно перформанс в галерее Шона Келли, ее профессиональном доме в Нью-Йорке, а также на вечеринке по случаю ее 70-летия, которую Гуггенхайм предложил провести у себя.